Герберт Ноткин

— Это всего лишь песня. Но в ней то, что у меня в груди, и я надеюсь, что мне все-таки удастся заплакать. — (Его подруга ничего не сказала. Она притянула его ближе к себе.) — Уже то хорошо, что это печальная песня. Я вчера попробовал Баха и Моцарта, радостные вещи. Нет, совсем не помогает. В печали поддерживает печальная музыка.

Он обнимал ее и думал о том, что вечно он слишком много думает и что жизнь, собственно, проста. Как любовь: когда мы действительно любим, мы не можем сделать ничего действительно неправильного.

Своеобразная вещь — эта нынешняя страсть быть жертвой былых гонений.