Евгений Цымбал

Андрей Арсеньевич не умел отдыхать, предаваясь сладостному безделью. Его постоянно снедала мыслительная работа.

Есть такая циничная операторская поговорка: «Что такое актер? Актер — это всего лишь движущееся свето­цветовое пятно в кадре».

Съемки стали таким же хождением по кругам ада, как и тот путь, которым шли персонажи фильма.

Философ Лев Шестов писал: «Людей в гораздо большей степени занимает истолкование того, что было, чем то, что было. Пожалуй, следует еще сильнее выразиться: то, что было, людей совсем почти не интересует»

Проблемы со сдачей фильмов возникали у него после каждой картины. Конечно, это сказывалось на характере Тарковского. Он стал недоверчивым, обостренно и нервно реагировал на любую информацию или действия, связанные с его именем и работой

Помню, в сценарии был человечек, накурившийся гашиша, — Кузнечик — его Андрей Арсеньевич сам собирался играть.

Законодательство России в сфере авторского права тогда только формировалось и, хотя претерпело множество изменений, по сей день далеко от ясности.

Философ Лев Шестов писал: «Людей в гораздо большей степени занимает истолкование того, что было, чем то, что было. Пожалуй, следует еще сильнее выразиться: то, что было, людей совсем почти не интересует»

Я никогда не был другом Тарковского или близким к его семье человеком, но честно, ответственно и творчески выполнял свою работу.

Андрей Арсеньевич всегда считал: «Говорить нужно от своего лица, а говорить от лица многих — недостойно и безответственно».