Симона де Бовуар

В героинях Лакло, Стендаля, Хемингуэя нет никакой тайны, но от этого они не менее привлекательны

отказаться от мифов не значит разрушить весь драматизм отношений между полами, не значит отрицать те смыслы, что действительно открываются мужчине через женскую реальность; это не значит уничтожить поэзию, любовь, приключения, счастье, мечту — это значит лишь настаивать на том, чтобы поведение, чувства, страсти были основаны на правде1

недостаточно иметь женское тело и исполнять женские функции в качестве любовницы, матери, чтобы быть «настоящей женщиной»

настоящая женщина» — это та, которая принимает себя как Другого

У мужчины между общественной и частной жизнью нет никакого разрыва; чем больше он утверждается в действии, в работе — на «подступах» к миру, тем более мужественным он представляется;

автономные же достижения женщины вступают в противоречие с ее женственностью, поскольку от «настоящей женщины» требуется, чтобы она сделалась объектом, была Другим

Восприятие женщины одновременно как социального лица и как плотской добычи может быть весьма возбуждающим

сейчас, кажется, зарождается новая форма эротизма

Следует надеяться, что мужчины со своей стороны безоговорочно примут положение, складывающееся в настоящий момент; только тогда женщина сможет жить, не чувствуя внутреннего разлада. Тогда, быть может, исполнится пожелание Лафорга: «О девушки, когда же вы станете нам братьями, задушевными братьями, без всякой задней мысли об эксплуатации? Когда же мы обменяемся настоящим рукопожатием?»

творчестве каждого отдельного писателя находят отражение великие коллективные мифы: женщина предстает перед нами как плоть