Ханья Янагихара

«Люди делятся на два вида, — говорил судья Салливан. — Те, кто склонен верить, и те, кто не склонен. В моем зале суда мы ценим веру. Веру во все»

сейчас настала эра самореализации, сейчас довольствоваться тем, к чему душа изначально как-то не лежала, — мелко и слабохарактерно. Теперь в том, чтобы покориться судьбе, нет ничего достойного, теперь это считается трусостью. Иногда казалось, что тебя почти физически принуждают быть счастливым, как будто счастливым может и должен быть каждый, и если в поисках счастья ты вдруг решишь чем-нибудь поступиться, то вроде как сам же и будешь в этом виноват.

для этого его воображению не хватало нужной широты, нужной дерзости, — и в такие часы мир ему казался очень большим, озеро —

страха, пока у тебя нет детей, и, может быть, именно это заставляет нас считать такую любовь более величественной, потому что страх придает ей величие. Каждый день ты просыпаешься не с мыслью «Я люблю его», а с мыслью «Как он там?». Мир в одночасье преображается в вереницу ужасов

Справедливость существует для счастливых людей, у кого в жизни было больше стабильности, чем непостоянства.

Дружба — это чувство, которое дает тебе почетное право видеть, как другого человека охватывает самое черное отчаяние, и знать, что ты тоже можешь впасть в отчаяние при нем.

Друг становится свидетелем и тягостной череды твоих неудач, и долгих приступов скуки, и редких успехов

умение быть таким решительным на бумаге и в проектах и при этом находиться в постоянном смятении в остальных

областях жизни и так простодушно делиться своими страхами.

реди-мейды, совершенно незрелые и банальные, ноги барби, приклеенные к консервной банке, все в таком вот духе.