Женива Ли

Клара, – сказал Александр, понизив голос. – Мне нужно, чтобы ты знала: что бы ни случилось дальше, даже если ты выйдешь из этой машины и не захочешь больше разговаривать со мной, я буду тебя защищать.

– Клара, – сказал Александр, понизив голос. – Мне нужно, чтобы ты знала: что бы ни случилось дальше, даже если ты выйдешь из этой машины и не захочешь больше разговаривать со мной, я буду тебя защищать.
Я сделала глубокий вдох.
– Почему?
– Потому что ты единственный человек, который хочет, чтобы я не уходил

Ноздри пощекотал экзотический пряный аромат. Странно было услышать его в душном старом здании, где запрещено курить даже в курительной комнате. Я огляделась и с некоторым опозданием поняла, что не одна здесь. Моя рука инстинктивно легла на грудь, когда я увидела его: прекрасного мужчину.
Он стоял у балконной двери в свободной позе, с тонкой сигаретой у скульптурных губ. Лицо было скрыто тенями, но все же я смогла различить сильные челюсти и намек на голубые глаза. Большего мне не нужно: я поняла, что он один из тех влиятельных людей, о которых говорила Белль. От него веяло богатством и… тестостероном, и мои ноги предательски пошли ему навстречу. Теперь я могла видеть его лучше и открыла еще одну замечательную особенность: он был очень, очень красив.
У него было лицо, при виде которого ангелы плачут от умиления, а боги начинают войну. Загорелая кожа намекала на далекие солнечные пляжи. Волосы оказались темными не потому, что он стоял в тени. Они и вправду были почти черными и находились в совершеннейшем беспорядке. В своем воображении я уже запустила в них руки. Да что там, на мгновение я представила, как прижимаюсь к нему всем телом.
Возьми себя в руки, приказала я себе. Так реагировать на незнакомца неправильно, даже если он не знает, что я думаю. Но судя по его соблазнительной улыбке, он, конечно, знал.
Вдруг улыбка исчезла, и глаза его сверкнули. От его прожигающего взгляда внутри у меня все сжалось. Мне следовало держать с ним дистанцию. Я чувствовала это.
Плюс ко всему он нахал: курение в этом клубе – это очевидное пренебрежение правилами. Или правами других людей.
– Я думаю, тебе не стоит здесь курить, – сказала я, почему-то обратившись к нему на «ты». Это прозвучало лихо, но мне хотелось уколоть его, потому что он смотрел на меня, как на предмет – как на игрушку, с которой можно позабавиться.
– Извиняюсь, – он снова улыбнулся; голос его звучал мягко и интеллигентно. – Ты хочешь сказать, что я веду себя неподобающим образом? – Он шагнул на балкон, и я поняла, что он сделал это, чтобы угодить мне. Такие вряд ли станут беспокоиться о нарушении каких-то правил.
Теперь я не видела его лица, но чувствовала, что он сверлит меня взглядом. Во мне все трепетало, мои чувства колебались между раздражением и возрастающим интересом.
– Я бы не хотела, чтобы у тебя были неприятности, – добавила я миролюбиво.
Он повернулся ко мне, его губы вздрогнули и изогнулись в насмешливой улыбке, обнажив ряд идеальных зубов.
– Мы оба не хотим этого. Ведь так?
Кровь прилила к моим щекам, мне стало жарко от стыда. Мне захотелось поцеловать его, и я тут же ужаснулась собственной фантазии. Он показался мне смутно знакомым, мы как будто уже встречались. Может быть, это мой одноклассник? Я бы вспомнила его, если бы он учился со мной в колледже. Разве забудешь эти прозрачные голубые глаза, эти взлохмаченные темные волосы? – образ на грани аристократизма и поп-звезды.

Его губы…. Их вкус остался со мной. Его восхитительный пресс…

«Чувства легко разрушить, – сказала она мне однажды, – так что лучше быть осторожным с ними».

взлохмаченные темные волосы? – образ на грани аристократизма и поп-звезды.
На нем был хорошо скроенный костюм, явно сшитый на заказ. Мой взгляд задержался на расстегнутом воротнике и свободном узле галстука: я представила, как расстегиваю остальные пуговицы и освобождаю его от одежды. От этих мыслей пришлось прикусить нижнюю губу. Что это со мной? Стою и фантазирую о совершенно незнакомом мне мужчине, да еще в таких подробностях.
Его бровь приподнялась, и я отвернулась, стыдясь того, что он поймал меня. Конечно, с такой-то внешностью он часто ставит девушек в тупик. Наверняка он знает, что поднял бурю в моих трусиках, и думает, что ему ничего не стоит уговорить меня снять их. Его странная улыбка практически на сто процентов подтверждала это.
Чтобы поддержать разговор, я глупо брякнула:
– Я просто должна была предупредить тебя об опасности курения. – Мне не хотелось, чтобы он уходил.
– Детка, ты не первая, кто говорит мне об этом.
Он стряхнул пепел с сигареты. Его движения были плавными и уверенными, словно он не сомневался, что мир ответит на любое его желание. Я все больше убеждалась в том, что знаю его, и, не вытерпев, спросила:
– Мы встречались раньше?
– Думаю, я бы запомнил тебя, – сказал он, подмигнув мне. Когда он говорил, притяжение его глаз возрастало, заставляя трепетать. – Нет. Скорее, это моя известность.
– Значит, ты ловелас? – спросила я.
– Что-то вроде того. – В его словах послышался скрытый намек. – А что американская девушка делает в этом снобистском месте?
Я сразу заняла оборонительную позицию, которую обычно занимала, когда со мной говорили в таком тоне. Однако, почувствовав, что он не провоцирует, а просто интересуется, я заставила себя улыбнуться.
– Вообще-то я гражданка Британии, хотя выросла в Штатах. Моя мама американка. Она встретила моего отца, когда он учился в Беркли.
Прекрати рассказывать ему историю своей жизни, – прошелестел неприятный голос, игравший роль критика в моменты моего воодушевления.
– Ты девушка из Калифорнии, – сказал незнакомец. – Не представляю, почему ты променяла пляж на дождливый старый Лондон.
– Мне нравится туман. – Это было правдой, однако признание заставило меня покраснеть. Странно, но голова его наклонилась в мою сторону, словно он был заинтригован.
Я сделала шаг навстречу и протянула руку.
– Кстати, я Клара Бишоп.
– Приятно познакомиться, Клара Бишоп. – Его рука схватила мою, и он, ни секунды не колеблясь, поднес ее к своим губам. Между нами пробежала искра, я даже услышала треск электрического разряда; в мои вены проникло особенное ощущение и начало распространяться, даже голова закружилась. В крови забурлило желание, все больше захватывая меня.
Я хотела уйти. Нет, мне просто необходимо уйти. Но еще больше я хотела, чтобы он не выпускал мою руку. Услышав чьи-то шаги, я оглянулась. В холл заглянула красивая блондинка и увидела нас

Есть места, где вы сразу чувствуете себя как дома, места, созданные для вас

Я рассталась с Дэном на зимних каникулах, но даже сейчас, несколько месяц спустя, мне все еще было больно.

Необходимость и желание – разные вещи, дорогая. Никогда не путай их

Чувства легко разрушить, – сказала она мне однажды, – так что лучше быть осторожным с ними»