Игорь Иванов

Она стала скалой, о которую разбиваются волны. И противники, лезущие сюда, тоже разобьются.

Послышался негромкий шелест крыльев. Несте не требовалось поднимать голову. Она и так знала, кто парит в небесах, охраняя их покой. Ее покой.

Вот зануда! Но это не помешало ей послать Кассиану воздушный поцелуй.

Ее истинная пара. Ее любовь. Ее друг. Свет в груди Несты стал ярким, как солнце.

Зачем тогда нужен ум, если не рассуждать и не выносить суждения?

— А зачем тогда нужно сердце, если оно не уберегает других от суждений твоего ума?

Силой своей магии Рован вновь развернул ветры. Аэлина… Аэлина не доверяла ему. Не хотела, чтобы он знал.

Теперь ты будешь жить здесь, – тоном, не терпящим возражений, объявил Рован.

Он тоже лежал в кровати, но на другом краю.

– Эту ночь ты будешь спать в моей кровати. Завтра для тебя принесут отдельную. Убирать за тобой некому. Беспорядка я не терплю. Пару раз не застелешь постель – вернешься обратно в свою конуру.

Засыпая, она подумала о том, что он по-прежнему держит ее за руку. Она слегка дернула руку. Рован не отпускал… Утром, когда Селена проснулась на удивление отдохнувшей, Рован еще спал, прижав ее руку к своей груди.

До чего же красиво в его устах звучали слова Древнего языка. Она бы дорого дала, чтобы он говорил с нею только на Древнем языке. Даже не понимая слов, она бы наслаждалась их звучанием.

– После плотной еды говорить о таких вещах не только жутко, но еще и опасно. Лучше скажи, кто из узкого круга твоих друзей наиболее обаятелен? Так, на всякий случай, если они вздумают засматриваться на меня.

Рован даже поперхнулся:

– У меня стынет кровь от одной только мысли, что ты можешь оказаться рядом с ними.

– Они что, такие страшные? По-моему, тот желтенький котеночек выглядел очень даже добродушным.

Соляные копи губят не только тело. Они ломают душу.

Она не знала, сколько времени прошло. Кровать скрипнула. Рован улегся рядом. Он не пытался обнять Селену. Просто лежал. От него пахло соснами и снегом. Боль немного отпустила Селену.

– Если ты собралась в ад, значит и там мы окажемся вместе.