Гай Аноним

Преторианцы, чем дальше, тем чаще принимали участие в высокой политике и возводили на трон императоров. Первым таким императором был Клавдий. Но времена изменились: начиная с 193 года, когда Септимий Север повел иллирийские легионы из Паннонии на столицу, императоров назначали не гвардия с сенатом, а действующая армия. II Вспомогательный тогда поддержал Севера, и первое, что сделал император, — расформировал преторианскую гвардию. Так что легионер Полион ничего не потерял.
В прежние времена на армейской службе можно было даже разбогатеть, захватив в варварских[4] землях добычу, однако во времена легионера Полиона о завоеваниях уже не шло речи. Напротив: империи приходилось отстаивать границы. Поэтому легионы бросают на строительство и укрепление фортификаций в Реции и в Германии Супериор (эта территория известна также под именем Декуматских полей, и римлянам вскоре придется ее оставить).
Военные кампании ведутся либо в романизированных землях, где грабить нельзя, либо в краях бедных пастушеских или земледельческих племен, вроде квадов или каледонцев, с которых нечего взять, кроме горшков, ржавых мечей и засаленных овчин.

Могильные надписи Рима времени ранней империи содержат 75 процентов имен неиталийского происхождения, а в Медиолане, Патавии, Беневенте их больше половины.

«Ганнибал» повествует о первом в истории человечества тщательно спланированном и эффективно осуществленном уничтожении одной цивилизации другой, принципиально отличной цивилизацией

Шпенглер рассуждает о гибели Теночтитлана на другой стороне планеты, но в упор не видит Карфагена, хотя именно конфликт римлян с пунийцами стал первым примером упомянутой цивилизационной смерти; ацтеки занимают в этом сомнительном состязании лишь вторую позицию

От Карфагена не осталось ничего из вышеперечисленного — по абсолютному большинству позиций. Уточним: почти ничего, жалкие крохи донесены до нас древнегреческими и римскими авторами лишь потому, что пунийская цивилизация интересовала их в прикладном аспекте. Сельскохозяйственные трактаты. Военное дело. Дипломатия. История взаимных конфликтов

Последним из античных авторов, кто видел живых носителей пунийского языка, был небезызвестный Блаженный Августин

На острове Мальта, предположительно, он изолированно существовал до 890 года по Рождеству и арабского вторжения. Кстати, нынешние коренные мальтийцы, не без оснований полагающие себя потомками финикийцев и карфагенян, говорят на языке malti семито-хамитской семьи

лингва франка» всего Средиземноморья

Ноль. Пустота. Вакуум. Исчезло всё — библиотеки, устное предание, сказки, которые бабушки рассказывали внукам у очага.

Финикийским подарком нашей эпохе можно назвать лишь алфавит, простую и доступную каждому систему фонетического письма,