Петер Бобрыкин

Она начала говорить, как ей всегда была противна эта грязная, вонючая Москва, где нельзя дышать, где нет ни простора, ни воздуха, ни общества, ни тротуаров, ни искусства, ни умных людей, где не "стоит" что-нибудь заводить, к чему-нибудь стремиться, вести какую-нибудь борьбу.

Много раз разносились уже по церкви слова "болярина Константина". Пот шел со всех градом. Никто не молился. Кто-то шепчет, что будет "слово",-- и все ужасаются: коптеть еще лишних полчаса.

Она любила все в театре, какой бы он ни был: