На соли

Всё делалось как-то подневольно, с худо скрытым отвращением и злобой.

На меня никто не обращал внимания, и я был очень доволен этим вообще очень грустным для человека обстоятельством.

За что вы меня обидели?! – кричал я. – Что я вам сделал?!.

Мы, брат, сами себя ещё больней обижаем, чем тебя, а мы всё ж ведь друг друга знаем, ты же – чужой человек… Чего тебя жалеть-то?

Работаешь, работаешь, заработок пропьёшь – опять работаешь! вот и всё

Мы, брат, понимаем, что обидели тебя; но только разве это верно, коли рассудить правильно? Совсем, брат, неверно. Потому главная причина – жизнь!
Какая жизнь наша? Каторжная! Тачка – шестнадцать пуд, рапа ноги рвёт, солнце палит тебя, как огнём, целый день, а день – полтина! – Али этого мало, чтобы озвереть?

начал с того, что я такой же человек, как и они, что мне так же хочется есть, что для этого я так же должен работать, что я пришёл к ним, как к своим, родным мне по положению людям, что я считал их не ниже и не хуже себя…

что вы меня обидели?! – кричал я. – Что я вам сделал?!. За что?!. Разве я не такой же, как вы, человек?!. – Кричал ещё какие-то жалкие, нелепые, злые, бессмысленные слова и весь дрожал дрожью бессмысленного бешенства, в то же время зорко следя, как бы не совершили надо мной ещё какой-либо остроумной выходки

Мне страстно, до боли страстно захотелось оскорбить и унизить их.

смотрел кругом тупо и бессмысленно и чувствовал, как внутри меня всё сильнее вскипает обида, желание мести и ненависти к этим людям.