Машина зрения

Происходит диссоциация видения, гомогенность уступает место гетерогенности, и этот процесс приводит к тому, что, словно под воздействием наркоза, серии зрительных впечатлений кажутся нам бессмысленными, не нашими; они просто существуют, словно бы все сообщение повинуется теперь единственно скорости света.

Жак Турнёр подтвердит: «В Голливуде я быстро понял, что камера никогда не видит всего: я вижу все, а камера — только фрагменты».

Художник привносит свое тело, — говорил Валери, и Мерло-Понти вторит ему: «Неясно, каким образом мог бы писать картины Дух».[

логистика восприятия позволяет взгляду неизвестным ранее образом перемещаться, сталкивает близкое и далекое, порождает ускорение, опрокидывающее наше знание о расстояниях и измерениях.

Такого рода тренировка до сих пор используется театральными актерами и адвокатами, а в начале 1920-х годов именно люди театра — Лулу Пик и сценарист Карл Майер, теоретики группы «Каммершпиль», — не без тайного умысла создали на ее основе особую технику киносъемки: публике предлагались «закрытые» кинофильмы, действие которых проходило в едином пространстве и точном времени проекции.

Первым продуктом нашего сознания, вероятно, является его собственная скорость во временной дистанции, скорость, которая тем самым оказывается каузальной идеей, идеей прежде идеи.

Еще Цицерон и авторы античных теорий памяти считали возможным укрепление врожденной способности запоминать с помощью особых упражнений. Они разработали топографическую методику, заключающуюся в нахождении некоторого числа мест, местоположений, доступных несложному упорядочению во времени и пространстве.

в 1895 г. в кинематографе, за счет отставания сетчатки, приходит в движение моментальность:

Прощаясь с «объективностью», световой интервал приводит на смену бытию объекта и субъекта третье бытие — бытие траектории. Именно бытием траектории характеризуется явление, а точнее, транс-явление всего сущего. И, таким образом, философский вопрос заключается не в том, «на какой пространственной и временной дистанции находится наблюдаемая реальность», но в том, «какой силой, или, иначе говоря, какой скоростью, обладает воспринимаемый объект».

если все, что обнаруживается в свете, обнаруживается в его скорости — в этой универсальной константе, и если скорость служит не столько перемещению, не столько движению, как считалось ранее, сколько зрению, то есть постижению реальности фактов, то нужно искать абсолютного «освещения» времени — подобно тому, как ранее это произошло с пространством. Все без исключения длительности, от кратчайших до неизмеримых, могут способствовать обнаружению внутреннего содержания образа и самого его объекта, пространства и временных представлений, как это и делается в физике, утроившей ранее бывшее бинарным понятие интервала: к известным «пространственному» интервалу (отрицательный знак) и «временному» интервалу (положительный знак) прибавился новый — «световой» — интервал (нулевой знак). Интерфейс телеэкрана, принимающего изображение в прямом эфире, или монитор инфографического оповещения превосходно иллюстрируют это нововведение.[80]