Две сестры и Кандинский

А что пьют в Сибири, Сергей Сергеич?
— Всё.
— Это я понимаю. А что они любят пить?
— Народ там, Оля, нехитрый. Что пьют, то и любят.

И ничего отягчающего… Что значит настоящий филолог!

Но помалевать на чистом всякому нравится

– Сторожу его сон.
– И сторожи

Даже очень счастливые в любви женщины рассказывают, что эта наша раздвоенность, эта двуликость, эта забавная разность женского двоечувствия обнаруживается у каждой из нас — и особенно — в первые дни близости… Когда время рывками… в первые даже месяцы близости! в первые даже годы!
У каждой!

Женщина сближается с мужчиной, и вот в ней, как оказывается, — уже две женщины.
Одна женщина (это я!), которая каждую минуту начеку, — недоверчивая и отчасти даже озленная (предыдущими промахами по жизни). Настороженно следящая за каждым жестом и шагом мужчины… этого непредсказуемого существа. Враждебен женщине в начале совместного пути едва ли не всякий… Даже самый обмякший и интеллигентный… Даже самый-рассамый тупой добряк!
А вторая?
Вторая женщина (это ведь тоже я!) старается совпасть, слиться, срастись с мужчиной. И прежде всего — научиться болеть ему в отзвук! Болеть его болью… Женщина как вмонтированное болевое эхо. Вот и всё! Вот залог успеха… Мне больно, когда больно тебе.

Две сестры и Кандинский

Две сестры и Кандинский

Две сестры и Кандинский

Две сестры и Кандинский