Люди скорой. Честные истории о том, как спасают жизни

Последний дар умершего – соединение семьи, укрепление ослабевших уз.

занимался ужином. На углях стоял небольшой котелок с охотничьим жарким. Мальчик поднял крышку и помешал жаркое ножом. Запах мяса, картошки и моркови разлился в воздухе. В животе у Джеремайи заурчало, рот наполнился слюной. Если отец не поторопится, то ему ничего не достанется!
Ужин был почти готов. Джеремайя нашел палку и подвесил котелок повыше над костром. Желудок урчал все громче. Мальчик снова помешал жаркое. Вдруг у него возникло какое-то неприятное ощущение, и чувство безмятежного спокойствия мгновенно исчезло. Влажные хлопья продолжали падать с неба, но что-то было неправильно, что-то изменилось… Звук отцовского топора вдали умолк. Джеремайя почувствовал, как от страха у него зашевелились волосы.
Кто-то наблюдал за ним.
Мальчик инстинктивно осмотрелся вокруг, и сердце его замерло. Среди деревьев стоял человек и пристально смотрел на него.

Экстренная медицина – это умение собраться, когда никто этого не может.

Гиппократ говорил: «Не навреди».
И проси о помощи, когда это необходимо.

Я не раз стоял в приемном покое и думал, как тела, способные бороться с метастатическим раком, разъедающими плоть бактериями и даже тяжелейшими травмами, могут погибнуть всего лишь от чашки воды.

Воспоминания о близких – странная вещь. Это и благословение, и проклятие – этакий обоюдоострый меч. Одна сторона лезвия нас защищает, избавляет от страха, одиночества и сомнений. И для этого достаточно вспомнить улыбку ребенка или прикосновение супруга.
Но другая сторона того же лезвия нас больно ранит. Воспоминания, таящиеся в глубинах души, причиняют боль. Они напоминают, что мы разлучены с любимыми людьми. И эта оторванность создает в душе пустоту, заполнить которую можно только возвращением этих людей.

Я видел людей, которые только что узнали, что у них рак, видел первые минуты жизни без близкого человека. В таких мыслях легко затеряться, и я в миллионный раз напоминаю себе, что у нас случается и хорошее.

Натан мог закрыть глаза и почувствовать каждый изгиб своей земли, как люди чувствуют изгибы собственных плеч или коленей.

Я должен быть счастлив и спокоен, но я думал только о той скорой, о том, как медики врываются в приемный покой и кричат о помощи.

тоже наркоман. Только у него другой наркотик – приемный покой.