Достойный высший суд

– В каждом илосийце есть тьма, а уж в наследниках и подавно. Я же могу отбрасывать тьму.
– Можешь тогда и их отбросить? – показываю я в сторону брата и Назари.
Они все разом делают порывистый шаг назад и оскорблённо смотрят на меня.

Я люблю тебя, глупая ты принцесса.

Рушан неожиданно вваливается в мой кабинет. Точнее, он просто появляется из ниоткуда прямо в центре комнаты, и его перенос настолько неуклюж, что Назари с жутким звоном напрочь сносит металлический столик с запасными свечами

Его горячие губы накрывают мои, и я не успеваю задуматься о том, почему так жадно отвечаю на его поцелуй. Его губы, мягкие и требовательные, сминают все мои мысли. Он приникает ко мне, словно человек, страдающий от жажды, а я единственный источник воды.

Он вслепую обхватывает мою ладонь у его щеки, на мгновение я пугаюсь, что ошиблась. Что всё сделала неправильно и испортила то, что должна была поправить. Назари медленно выпрямляется и нависает надо мной.
– Рушан, пожалуйста… – выдыхаю я ему в губы, даже не зная, о чём собиралась попросить, когда Рушан срывается, придавливая меня к стене.

Его имя растекается, как сладкий сок персика по языку, я почти уверена, что чувствую его вкус. Оно липнет ко мне, делая воздух вязким, и теперь мне хочется повторять это имя снова и снова.

Он презирает себя сейчас за все сказанные мне колкости, за все ссоры и сарказм. Он перебирает в уме, стараясь вспомнить момент, когда я ему улыбалась, радуясь его присутствию, но он почти не находит таких.

Чувствую, что он бы предпочёл увидеть моё мёртвое тело, чтобы иметь возможность добить слабую надежду до конца.

– Ты скучал по мне? – Очередной вопрос срывается с моих губ слишком быстро, я не успеваю остановить его.
– Безумно.

Он целует меня в левую щёку, а потом приникает к моим губам. Первый поцелуй в щёку был почти невесомым, но второе прикосновение затягивается на несколько недолгих секунд.