Школа темных. Деллин Шторм

Кейман смотрел так, словно вдруг открыл в себе способность к рентгеновскому излучению и теперь пытался определить, не протекает ли у меня крыша.

Здравствуй, Таара.
Я рассмеялась. Ну да, конечно.

ы же работаешь.
– Я готов отвлечься.
Чтобы коснуться моих губ, Бастиану пришлось наклонить голову.

Аннабет…

– Не плачь.

– Прости меня. Прости за все, ладно? Я так хотела с тобой дружить! Я так мечтала помириться. У меня никогда не было такой подруги. Я так буду скучать! Я уже скучаю!

Прощай, Деллин Шторм. Спасибо, что пригласила за свой столик.

Стоит оно того? – спросил Крост. – Чтобы остаться здесь и принять мир, который нам отдали?

– Обними меня, пожалуйста.

Почему-то сейчас я была уверена, что, даже увидь нас Бастиан, он бы не стал злиться. Он бы понял, что в этом жесте не было ни грамма измены или желания, только страх перед будущим и огромное сожаление двоих, которые не смогли сохранить сердца друг друга.

Но сохранили мир.

Развлекаетесь? – спросил Бастиан, опускаясь на корточки возле самого края бассейна.

– Ой, братик, зря ты сюда встал. – Брина хихикнула и подплыла ближе. – Мы с Делл похуже всяких сирен, как утя-я-яне-е-ем…

Ежик, ты чего пыхтишь? – шепнула я, наклонившись к Бастиану.

– Ты видишь, как он на нее смотрит?

– Эй, она твоя сестра, а не собственность, помнишь? Ты обещал больше не лезть в ее жизнь.

– Но не сейчас же! Не тогда, когда она едва жива после того, что с ней сделал Акорион!

Мы дружно посмотрели на Брину, и она замерла с набитым ртом.

– Фто? Это был пофледний куфочек рыбы?

Деллин, – улыбнулся Кейман, – знала бы ты, сколько раз мне так казалось. Что гори оно все огнем, если я не достоин покоя, то пусть весь мир катится в хаос. Но мир ведь не так уж плох, да? В нем есть драконы. Один конкретный. Который тебя ждет.

– И демоны, – тоже улыбнулась я. – Одна конкретная.

– Да, и сирена. Очень конкретная и очень злая.

Он крепче сжал меня в объятиях, коснувшись губами виска, и я поняла, зачем брела к водопаду. Вот за этим чувством, что тебя любят. За тем, кто обнимет, даже если ты только что чуть не совершила непоправимое.

Только шла не в ту сторону. Опять.

– И богиня. Вредная, еще маленькая, как говорят в твоем мире, максималистка. Но очень-очень родная. Без тебя я тоже не согласен жить. Ты привносишь в мою реальность определенную долю непредсказуемости и разнообразия.

Помолчав, Крост погладил меня по волосам и ласково проворчал:

– Зачем волосы обрезала, дурочка?

– Не знаю, – вздохнула я. – Что мне нужно делать? Ты сказал, тебе нужно помочь.

– Ты уже делаешь. Посмотри.

Я оторвалась от его груди, чтобы оглядеться. Там, где мы стояли, будто кто-то кистью накладывал краски. Как в фотошопе, оживляя природу замысловатым фильтром. Кошмарную мрачную ночь превращая в сияющий солнцем полдень. Возвращая оскверненной Акорионом земле ее душу.

– Как это… как это выходит? – пораженно ахнула я.

– Ты сегодня видела, на что способны наши силы по отдельности. А вот на это – вместе. Все еще не знаешь, для чего мы с тобой существуем?

Злость внутри затопила все прочие чувства. Гнев, взращенный на обиде, может натворить немало дел. Их ненависть была так сильна, что я научилась ненавидеть в ответ. Все хорошее во мне, то немногое, что удалось сохранить от девочки Деллин Шторм, сгорело вместе с жертвой, которую я не просила.

Три года я пыталась ею быть. Три года пыталась быть хорошей. Три года отворачивалась от зеркала, что услужливо демонстрировало ту, кем я всегда была. Они толкали, я поднималась и улыбалась. Они отворачивались, а я просила дать мне шанс.

Я пошел становиться большим и страшным драконом. До встречи во дворце