Просвещение научило нас с недоверием относиться к взгляду другого — подозревать, что этот другой (священники и прочие) преследует собственные коварные планы, скрытые за фасадом его дискурса. А современная теория научила нас не доверять даже самим себе и доводам собственного рассудка. В этом смысле любое осуществление теории одновременно является осуществлением недоверия к ней
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
В секулярном, чисто материальном мире разрушение может быть только материальным, производимым физическими силами, а любое материальное разрушение успешно лишь отчасти. После него всегда остаются руины, обломки, следы
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
Если Бог умер, материальный мир становится неразрушим.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
Движение мысли остается невидимым. Поэтому оно не может быть репрезентировано современной культурой, ориентированной на визуальную информацию.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
Подлинная цель всякой теории — определить поле действий, которые нас призывают совершить.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
Как только я прекращаю двигаться, радар теории перестает на меня реагировать, что ей совсем не нравится.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
С точки зрения критической теории мыслить или созерцать — всё равно что быть мертвым.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
точки зрения критической теории мыслить или созерцать — всё равно что быть мертвым.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
Человек эпохи Просвещения презирает искусство, доверяя только самому себе, доводам собственного рассудка.
Дима Савельевalıntı yaptı4 yıl önce
этом смысле теория предшествует художественной практике, а не является ответом на нее.