Античная драма

Всегда в Афины помещают действие,
Чтоб все казалось непременно греческим.
А я вам не солгу о месте действия.
Конечно, дух и здесь остался греческий,
Но не аттический, а сицилический.

Болтаешь вздор —
К невесте нищей не желаю нищего
Брать жениха в придачу. Хватит с нас одной.

Сострат
О деньгах говорить, а деньгам веры нет!
Добро бы знал ты, что на веки вечные
Они тебе достались, — ну, тогда бы пусть
Берег их, но делясь ни с кем. А то ведь все,
Чем ты богат, подвластно не тебе — судьбе.

Но таким, Гефест свидетель, черствым стал я оттого,
Что на низость человечью, на корыстный ум людской
Нагляделся в жизни вдоволь. Я уверен был: никто
Никому на свете блага не желает. Это мне
И вредило. Только Горгий, да и то с большим трудом,
Мне глаза открыл, поступок благородный совершив.

Нечего сказать, житье!
Вот настоящий землероб аттический:
С камнями, что шалфей лишь да чабрец родят,
Воюет, с горем дружит, а с удачей — нет!

Так нет, богам суют,
Что несъедобно, — желчь, от костреца кусок,
А остальное сами жрут.

Нетерпимей всех —
Запомни навсегда — бедняк обиженный.
Сперва он жалок, а потом становится
Обидчив и чуть что — уже вспылить готов.

Пускай отоц ее
К нам — как к чужим, а мы его злонравия
Перенимать не станом. Если грех какой
С моей сестрой случится, на меня падет
Ее позор. Ведь глазу постороннему
Не видно, кто виновен, а видна ему
Сама вина лишь.

Ну, разве не был счастлив, и вдвойне притом, Персей?
Во-первых, обладая крыльями,
Он ото всех, кто землю топчет, скрыться мог.
А во-вторых, любого, кто в докуку был,
Мог в камень обратить.

Безбожница, чего ж
Беснуюсь я, и в самом деле злобой
На дружбу отвечая,

Раскинул сетью речь, а поразить
Нам ничего тебя не стоит. Честный
Уговорил бы близких и потом
Вступал бы в брак, а ты сперва женился…