лова извинения дались ему нелегко, но Гамаш постоянно подчеркивал, что таким образом можно получить преимущество над собеседником, и Бювуар не раз имел возможность на собственном опыте убедиться, что это действительно так. Если люди считают вас виноватыми перед ними, это изначально дает им ощущение собственного превосходства. А своими извинениями вы лишаете их этого козыря.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
— Мне кажется, вы вообще умеете радоваться жизни, инспектор. — Я счастливый человек, мадам. И самое главное, что я об этом знаю.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Ваши убеждения определяют ваши мысли, Ваши мысли определяют ваши слова, Ваши слова определяют ваши действия, Ваши действия определяют вашу судьбу. — Махатма Ганди,
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Не вините себя. Когда кто-то вонзает в вас нож, вы не виноваты в том, что испытываете боль.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Она очень хотела быть вместе со всеми, но что могла сделать маленькая девочка, если даже собственная мать была против нее?
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
— Слабые люди верят в удачу, сильные — в причину и следствие, — сказал Гамаш и, заметив озадаченный взгляд своего заместителя, добавил: — Эмерсон.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Даже сквозь толстую ткань пальто он чувствовал ее мягкое тело. Со времени их первой встречи оба изрядно прибавили в весе, и теперь ни один из них ни за что бы не влез в свой свадебный наряд. Но все эти годы они росли не только вширь, и Гамаш считал, что оно того стоило. Жизнь, которая означает всесторонний рост, вполне его устраивала.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Для этого ей пришлось переступить через невозмутимо лежащую Люси, которая даже не пыталась делать вид, что охраняет дом. Единственным человеком, на которого она лаяла, была Руфь, и то лишь потому, что Руфь лаяла в ответ.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
Элегантный внешний вид был несовместим со студеной квебекской зимой.
Natalya Lebedinskayaalıntı yaptı4 yıl önce
том, что касалось одежды, Жан Ги находился в постоянном противоречии с самим собой. Стремление подчеркнуть стройную, спортивную фигуру плохо сочеталось с нежеланием отморозить упругую задницу.